Думаю, будет излишним разъяснять, что такое семиструнная гитара: хотя бы из названия ее следует, что это гитара о семи струнах - к слову говоря, ни конструкцией, ни техникой практически не отличающаяся от привычной-классической-испанской. Однако при всей кажущейся очевидности, для большинства современных гитаристов этот инструмент остается тайной за семью печатями: те немногие, кто размышлял о семиструнке в эти нелегкие для нее времена, естественно задавались вопросом: в чем, собственно, суть?.. Ибо лишняя струна, которой она по факту отличается от шестиструнной гитары при всем желании "погоды не сделает" - а "классики" при этом не перестают утверждать, что инструменты эти совершенно разные, с разным репертуаром, исполнителями, традициями и даже техникой. Ну не смех ли, из-за одной струны гомон поднимать? Ан нет, не смех."Смысл в том, что это не просто одна лишняя струна - смысл в том, что это другой строй, в который она органично вписана. То есть это ни в коем случае не "шесть плюс одна", это семь и их должно быть семь, - говорит исследователь и популяризатор этого инструмента Дмитрий Петрачков в интервью для guitar.ru. - То же самое, если у шестиструнки убрать шестую струну - будет как-то не так, верно?"
Верно. И разница между этими двумя инструментами, на деле весьма существенная, обуславливается долгим развитием семиструнной гитары и ее репертуара.
Long, long ago, in a far, far galaxy...
История семиструнной гитары уходит корнями даром если не в темное средневековье: доподлинно известно, что некоторые аналоги ее существовали еще в эпоху ренессанса и барокко - а значит, теоретически, могли застать еще крестовые походы. Однако, как и в случае с прочими древними инструментами, никто не может утверждать наверняка - кто ее создал, когда, за какой, собственно, надобностью и т.п. Факт, что первое документальное свидетельство, дожившее до наших дней, говорит о некоем Антонио Варгасе, мексиканце, который, помимо прочего, сотворил еще и этот инструмент - в варианте с семью хорами, строившийся, как гитара или, учитывая, что дело происходит в Мексике, как гитаррон, по квартам - было это в далеком тысяча семьсот семьдесят шестом году. Этот инструмент - четырнадцать сдвоенных струн и корпус размером с упитанную виолончель - до сих пор существует (в модифицированном виде, конечно) в этой солнечной стране, но на деле имеет мало общего с семиструнной гитарой, какой мы ее понимаем как в плане репертуара, так и в плане истории. Ибо то Мексика давно минувших дней, и вряд ли можно всерьез полагать, что какой-то жадный евразиец, заявившись на материк, взял, да и украл невозбранно гениальную идею Антонио.
Если же говорить о нашем контененте, то первооткрывателем семиструнной гитары по эту сторону океана является Наполеон Кост - гитарист, композитор и лютье, автор многих переложений (специализировавшийся на транскрибировании народной музыки семнадцатого века) и нескольких весьма своеобразных щипково-струнных инструментов. В сороковых годах девятнадцатого века он решил сделать гитару, оснащенную дополнительной струной, дабы расширить ее диапазон - и успешно реализовал эту затею, определив высоту добавочной струны нотой ля (или, опционально, си). Строй семиструнки a la Coste, соответственно, типичен: A(B)EADGBE - фактически, те же нежно любимые поклонниками добавочного баса кварты.
Но данное решение тоже было, если говорить о специфике семиструнки как инструмента, "не в кассу".
Собственно, отцом интересующей нас семиструнки называют Андрея Осиповича Сихру - литовского чеха русского происхождения, за полвека до Наполеона Коста задумавшего данный инструмент; правда, в совершенно другом ключе. Как знать, может, дело в том, что он чех, может, том, что арфист по образованию, но в голове Сихра держал идею открытого строя (что, несомненно, роднило семиструнку более с арфой, чем с гитарой) которую он к тысяча восемьсот второму году и реализовал, переехав, вскоре после своего открытия, в Москву, где продолжил дорабатывать свой инструмент и постепенно продвигать его.К тому времени, как Москва была сожжена, Бонапарт - повержен, а логика буржуазных революций в контексте тоталитаризма была поставлена под сомнение, Сихра уже обретался в Санкт-Петербурге, где активно преподавал, давал концерты и писал пьесы для своего изобретения (часть которых, к слову, дожила до наших дней), всячески агитируя массы на изучение данного инструмента. Его стараниями (и стараниями его сподвижника и земляка Францишека Гельда) в России скоро выросло поколение прекрасных гитаристов-семиструнщиков - все они были из дворян, многие при этом были (на фоне нынешнего безрыбья, по крайней мере) виртуозами, а кое-кто и сам продолжил славное дело продвижения семиструнки в массы.
Допродвигались, - скажет скептик. И получили двести процентов голосов в поддержку семиструнки. Звучали они из уст народа, который, понятное дело, музыку очень любил, даже невзирая на полную невозможность по-настоящему ей обучиться - что вскоре привело к "обнищанию" данного инструмента, перехода его даром если не к крестьянам и, как следствие, к потере интереса со стороны элитной музыкальной общественности.
На этом этапе завершилась "золотая эра" семиструнной гитары, и была это середина девятнадцатого века, всю вторую половину которого этот инструмент прозябал в достаточно "подвешенном" состоянии, без каких-либо звезд над горизонтом. Была небольшая тенденция к восстановлению былого лоска в конце девятнадцатого века, но там уже и девятьсот пятый год потом пошел, и семнадцатый. В общем, потерялась семиструнка. Но! Еще в годы ее расцвета была создана школа игры на этом инструменте, которая, избежав простаивания последних лет царизма, пламени революции и немотивированных гонений со стороны советской власти, дожила до шестидесятых годов, а оттуда - и до наших дней.
Освоение союзных просторов
В шестидесятых наблюдалась странное "двоевластие" в гитарной среде: в зените стояла шестиструнная гитара, появившаяся в России усилиями Петра Агафошина и западного виртуоза Андреса Сеговии и подпитываемая первыми контрабандными записями Битлов, но вместе с тем, параллельно, обретала второе дыхание традиционная семиструнка - благодаря Орехову, Юрьеву, Сазонову и немногим сочувствующим. Эти люди, все, как один виртуозы гитары, продолжали старые традиции, казалось бы, утерянные сотню лет назад, и дополняли их собственными изобретениями - как показывает время, изобретения эти все ж таки были чрезмерно архаичными и тренда к расширению возможностей инструмента не принесли - однако в своем, устоявшемся жанре были великолепны. Как сказал кто-то на форуме, "Орехов стар для современья, но по-ореховски велик.."И современье для него ничто, да.
Отдельным пунктом, дабы не обрушить на себя лавину укора со стороны поклонников КСП, хочется упомянуть бардов - Высоцкого, Никитина и Окуджаву, также больших любителей и "протогонистов" семиструнной гитары. В принципе, рискованная мысль о том, что, невзирая на их полное неумение играть что-либо сложнее бардовского щипка, этим людям семиструнка обязана своей популярностью более, чем всем вышеупомянутым, уже не раз приходила мне в голову - чего стоят хотя бы многочисленные ссылки Владимира Семеновича на количество струн у его инструмента.. Так что, да, конечно, без них этот инструмент, может, вообще бы не дожил до наших дней. Но, повторюсь, играть они на нем не умели, а то, что играли - играли в BEADGBE или, как в случае с Высоцким, на ADGCFAD - квартовом строе, прелестном для аккомпанемента, но не имеющем ничего общего с классической семистрункой.Тем временем за кордоном,
в Америке, шла активная работа в сфере строения электрогитар: появились уже и стик, и двух- (трех-, четырех-) грифовая гитара, и, конечно, без идеи семиструнки там также не обошлось. Первый креатив был создан, дай бог памяти, еще в шестидесятых - был это джазовый арчтоп, строившийся, как и все последующие варианты, в квартовый строй, и создателем его был Джорд Ван Эпс, именующийся, бывает, отцом семиструнной гитары. Оставим это прозвище без комментария.Что характерно, разрабатывался инструмент джазменами, к которым, что характерно, пытались примкнуть рокеры - однако пустотелый арчтоп им был как собаке пятая нога, в связи с чем одним прекрасным утром Ленни Бро (из джазменов, к слову) начал разрабатывать "страт" о семи струнах, в достаточной степени бессмысленный и беспощадный, чтобы спустя несколько лет вообще не выйти в тираж. Но идея была подхвачена - и в девяностых широкая музыкальная общественность могла наблюдать, скажем, того же Стива Вая, который в составе Whitesnake играл на семиструнном Ибанезе. После этого их, конечно, расхватали как пирожки - преимущественно, суровые металлисты, что, согласитесь, логично, учитывая расширенный басовый диапазон данного инструмента.
Но, кстати, был и на нашей, open-G, улице праздник - эти понятия обычно не связываются, но классическая блюзовая гитара по факту имеет много общего с классической же семистрункой. И хотя никаких семиструнных гитар, как и школы игры на них, на банановых плантациях не водилось, многие блюзмены впоследствии пришли к Open-G своим умом: задолго до семиструнных "стратов" и арчтопов в дельте Миссисипи обитал Роберт Джонсон, один из основоположников слайдовой техники, да и блюза дельты вообще, который большинство своих композиций (т.е. примерно двадцать) играл-таки в "открытом соль". Согласитесь, приятно, когда вместо привычного диссонирующего ADG звучит квинтовый GDG - учитывая то, что при игре слайдом (ака боттлнеком) все звучащие струны звучат на одном ладу?..Впрочем, блюзовый гитарный строй - отдельная история, заслуживающая отдельного же рассказа, и несмотря на схожесть (хотя разница таки есть) со строем семиструнки, говорить о "наследовании" несколько смешно.
Семиструнка должна занять свою нишу
Городские романсы, архи-классические пьесы, бардовская песня - казалось бы, все это давно прошло и ныне непригодно к музыке, как, логично предположить, и семиструнка в своем первозданном виде, большинством воспринимающаяся как "та же гитара, только с рудиментарной струной". И так бы оно и было, так бы и исчезло с лица земли, если бы не энтузиазм и любопытство человеческое - серьезно, еще два года назад этой гитары было не сыскать, ибо ареалом ее обитания всегда была Россия, а в ней после перестройки даже мебельные фабрики побрезговали производить "инструмент городского романса"... Но сейчас, вроде бы (пока рано судить), ситуация постепенно исправляется в лучшую сторону: повальной популярности данного инструмента ждать не с чего, однако по крайней мере он постепенно возвращается обратно в массы - и они внезапно обнаруживают, что возможности этого инструмента выходят далеко за пределы архаики а-ля рюс девятнадцатого века."Семиструнка должна занять свою нишу. Есть банджо, есть мандолина, есть домра и есть шестиструнка, вокруг которой все это вертится. Должна быть отдельным пунктом семиструнная гитара, - говорит Дмитрий, которому семиструнка отчасти обязана возрастающей популярностью. - Мы постарались собрать здесь все хорошие инструменты и на данный момент у нас семиструнок больше, чем где бы то ни было. Большинство, конечно, мелкосерийные, почти авторские, но постепенно и крупные производители заинтересовываются этим инструментом."
Ведь, как известно (странно, прямо день какой-то для цитат из футуристов!), пароход современности не стоит на месте - и на одном только классическом репертуаре семиструнке не выжить: классических гитаристов и так наперечет, а уж классические семиструнники и вовсе воспринимаются большинством как нечто из области фантастики..
"Нет педагогов. Нет программ. Нет литературы. Была одна школа, в Теплом Стане, где когда-то были одни семиструнники, но не знаю, как сейчас. А в высших учебных заведениях - только Гнесинская Академия, но и там семиструнка шапочно представлена" - печально констатирует Дмитрий. Впрочем, по его рассказам не похоже, что это последние ноты реквиема - скорее, прелюдия к новой эре..
...Но не одним ведь классическим репертуаром едины: благодаря усилиям современных семиструнщиков, инструмент набирает очки в джазе и блюзе (слайд-техника, как сообщалось, на открытом строе идет только так), да и кроме того, на соль-мажор изредка натыкается авангард гитарного поля экспериментов, в поисках нового звучания - даже на шестиструнках..
"Семиструнка очень своеобразна: на ней можно играть интересный джаз, можно играть блюз, цыганщину. Русскую музыку, конечно. Но вот фламенко на ней, например, не сыграть, из джаза - тоже не все, - предупреждает Дмитрий и улыбается: - Зато то, что на ней хорошо - на ней очень хорошо."
Источник